-----------
* Виж последното изречение на текста.
*********************************************
http://friday.vedomosti.ru/article.shtml?2009/09/18/15055
Последняя первая линия
Евгений Жадкевич о квартире в Болгарии
Простота этой жизни очаровательна, но наводит на грустную мысль, что даже маленьким деньгам не сидится дома, в России
На Черном море от Варны до Бургаса пыль, праздник и хлопоты. Скрипят перьями нотариусы, шуршат шпателями штукатуры. Русские и англичане справляют новоселье на надувных кроватях. Мебели пока нет, но деньги, три года назад оказавшиеся лишними и потому закопанные в болгарские золотые пески, прижились и дали всходы. Для кого-то это вторая дача, для многих — возможность решить жилищный вопрос хотя бы на лето. Спекулятивные планы перепродать эту недвижимость отложены до лучших времен. Пережив строительный бум, Болгария плавно въехала в рецессию и вернулась к своим овощам-фруктам. Цены перестали расти, цыганские лошади с красным плюмажем развозят остатки плитки и краски. Новоселы выбирают диваны, ершики для унитазов и лампочки, гадая, когда на их улице появятся асфальт и газоны.
История пляжной колонизации Болгарии вряд ли будет отражена в глянце. Звезды шоу-биза предпочли Майами, уличные бойцы и ньюсмейкеры девяностых — Марбелью, а владельцы серьезных капиталов — Лазурный Берег и Лондон. На Черное море приехали те, кто заработал позже и меньше других. Они не успели на большую пирушку, зато не боятся прокуратуры и умеют довольствоваться малым: бетон, немного кирпича, гипсокартон, пластиковый плинтус и вид на море. Московские бабушки выгуливают внуков по краю прибоя, выносят мусор во двор и торгуются за каждый персик. Как только у болгарских подъездов появятся лавки, бабушки прирастут к ним со сплетнями-семечками. Простота этой жизни очаровательна, но наводит на грустную мысль, что даже маленьким деньгам не сидится дома, в России. Не Бог весть какие русские богачи — Буратино шлепают по здешним лужам, закупают килимы и тюль, пьют кофе из уличных автоматов и заглядывают в лавки с контрафактными сумками. Их деньгам нашлось бы применение на родине, но никому на том поле не нужны пять золотых. Власть и бизнес готовы распахать субтропики под потемкинский олимпийский проект, но не в состоянии обустроить ни одного морского курорта с уютными квартирами не для миллионеров. Наши застройщики ездят по разделительной полосе с джипом охраны, а болгарские — сидят в офисах без секретарш и лично водят покупателей по объектам. В странах с большими аппетитами и маленькой экономикой неуютно не только деньгам, но и гражданам, поэтому везде, где жизнь теплее и проще, ждут и непременно дождутся наших новоселов среднего класса.
Тренировочные штаны Николая Димова Андреева пузырятся от морского бриза, сигарета искрит в ранних сумерках. Он — инвестор, застройщик и девелопер в одном лице. Квартира с панорамной террасой на дюны выставлена на продажу после того, как первая покупательница из Перми просрочила платеж на полгода. На северной стороне бухты горит Несебыр, на востоке мигает маяк, внизу шумит волна, сразу за дюнами пляж. «Последняя первая линия Болгарии!» — кричит в ухо покупателю господин Андреев. — Итальянская плитка, лунная дорожка видна с кровати, можете переночевать и проверить, пентхаус я оставил себе, так что будем соседи«. Песчаная коса, отделяющая лиман от моря, уходит влево километров на десять и обещает велосипедные прогулки с дикими пляжами. Гостиная наполнена морским воздухом, поручни террасы дрожат от ветра, как леера яхты. Дом окружен лужами, бытовками и горами мусора. По соседству какие-то русские нефтяники заканчивают апартотель. «Сразу за домом — лучшая в стране калолечебница», — звучит последний аргумент Николая. «Грязелечебница?» — осторожно уточняет покупатель. «Да! Да!» — отрицательно мотает головой болгарин. У них все наоборот.
На Черном море от Варны до Бургаса пыль, праздник и хлопоты. Скрипят перьями нотариусы, шуршат шпателями штукатуры. Русские и англичане справляют новоселье на надувных кроватях. Мебели пока нет, но деньги, три года назад оказавшиеся лишними и потому закопанные в болгарские золотые пески, прижились и дали всходы. Для кого-то это вторая дача, для многих — возможность решить жилищный вопрос хотя бы на лето. Спекулятивные планы перепродать эту недвижимость отложены до лучших времен. Пережив строительный бум, Болгария плавно въехала в рецессию и вернулась к своим овощам-фруктам. Цены перестали расти, цыганские лошади с красным плюмажем развозят остатки плитки и краски. Новоселы выбирают диваны, ершики для унитазов и лампочки, гадая, когда на их улице появятся асфальт и газоны.
История пляжной колонизации Болгарии вряд ли будет отражена в глянце. Звезды шоу-биза предпочли Майами, уличные бойцы и ньюсмейкеры девяностых — Марбелью, а владельцы серьезных капиталов — Лазурный Берег и Лондон. На Черное море приехали те, кто заработал позже и меньше других. Они не успели на большую пирушку, зато не боятся прокуратуры и умеют довольствоваться малым: бетон, немного кирпича, гипсокартон, пластиковый плинтус и вид на море. Московские бабушки выгуливают внуков по краю прибоя, выносят мусор во двор и торгуются за каждый персик. Как только у болгарских подъездов появятся лавки, бабушки прирастут к ним со сплетнями-семечками. Простота этой жизни очаровательна, но наводит на грустную мысль, что даже маленьким деньгам не сидится дома, в России. Не Бог весть какие русские богачи — Буратино шлепают по здешним лужам, закупают килимы и тюль, пьют кофе из уличных автоматов и заглядывают в лавки с контрафактными сумками. Их деньгам нашлось бы применение на родине, но никому на том поле не нужны пять золотых. Власть и бизнес готовы распахать субтропики под потемкинский олимпийский проект, но не в состоянии обустроить ни одного морского курорта с уютными квартирами не для миллионеров. Наши застройщики ездят по разделительной полосе с джипом охраны, а болгарские — сидят в офисах без секретарш и лично водят покупателей по объектам. В странах с большими аппетитами и маленькой экономикой неуютно не только деньгам, но и гражданам, поэтому везде, где жизнь теплее и проще, ждут и непременно дождутся наших новоселов среднего класса.
Тренировочные штаны Николая Димова Андреева пузырятся от морского бриза, сигарета искрит в ранних сумерках. Он — инвестор, застройщик и девелопер в одном лице. Квартира с панорамной террасой на дюны выставлена на продажу после того, как первая покупательница из Перми просрочила платеж на полгода. На северной стороне бухты горит Несебыр, на востоке мигает маяк, внизу шумит волна, сразу за дюнами пляж. «Последняя первая линия Болгарии!» — кричит в ухо покупателю господин Андреев. — Итальянская плитка, лунная дорожка видна с кровати, можете переночевать и проверить, пентхаус я оставил себе, так что будем соседи«. Песчаная коса, отделяющая лиман от моря, уходит влево километров на десять и обещает велосипедные прогулки с дикими пляжами. Гостиная наполнена морским воздухом, поручни террасы дрожат от ветра, как леера яхты. Дом окружен лужами, бытовками и горами мусора. По соседству какие-то русские нефтяники заканчивают апартотель. «Сразу за домом — лучшая в стране калолечебница», — звучит последний аргумент Николая. «Грязелечебница?» — осторожно уточняет покупатель. «Да! Да!» — отрицательно мотает головой болгарин. У них все наоборот.
Автор — генеральный директор туристического агентства «Остров Европа»
Фокусът не е върху презастрояването. Внимателен прочит показва, че по-скоро това е самоирония... Поне според моите познания по такъв руски език.
ОтговорИзтриванеСамоиронията присъства и аз съм споменал за нея в анонса. Но последният параграф е супер ироничен за нас. Определено...
ОтговорИзтриване